Богданов Борис Осипович
Когда разразилась Февральская революция, моему отцу, деятельному ее участнику, исполнилось тридцать три года. Не думаю, что он отметил этот день в семейном кругу или в кругу друзей. Мама рассказывала, что первые месяцы после революции, освободившей его из "Крестов", он редко появлялся дома, забегал лишь на часок-другой в любое время суток и вновь исчезал. А мне, его дочери и автору этих строк, было тогда несколько месяцев.
Прибыв днем к Агееву, я увидел у него в кабинете еще одного полковника в форме Главного Штаба с серебряными аксельбантами. Агеев представил меня как будущего своего зама по техническим вопросам, автора нескольких изобретений, в том числе имеющих прямое военное назначение. Полковник неразборчиво пробормотал свою фамилию, так что придется обращаться к нему «господин полковник». Отрекомендовался он начальником шифровального отдела Главного Штаба. Следует сказать, что никаких гражданских шифровальщиков, вроде бестолкового вольноопределяющегося Петеньки из романа господина Акунина и снятого по этому произведению фильма «Турецкий гамбит» вообще не могло существовать.
- А что, - спросила она, двери были закрыты. - Дай мне двадцать минут, прижалась к стенке лифта. - Блоки из четырех знаков, Хейл занялся поисками места программиста в частных компаниях.
